Брату Евгении Денису 33 года. В Братске он работал на заводе «Гелиос» наладчиком оборудования. Служил в армии. Разведён, есть ребёнок 10 лет. Жил один. В первые дни мобилизации получил повестку. Принял её спокойно, сказал, что прятаться не будет. 28 сентября вместе с другими мобилизованными его отправили сначала в Новосибирск на учения, потом в Ростов-на-Дону, затем 11 ноября на передовую. Сейчас Денис находится под Луганском. Говорить точно, где он, ему запрещено.
Вместе с Денисом ещё пятеро мобилизованных из Братска от 20 и до 40 с лишним лет. До мобилизации они не были знакомы, теперь с самой учебки держатся вместе.
«Когда только объявили мобилизацию, Путин говорил, что мобилизованных не отправят на передовую, что они будут в завоёванных городах помогать военным, — продолжает Евгения. — Но их отправили в самые горячие точки. Да у них и подготовки толком никакой не было. Брат говорит, что один раз всего из автомата в Новосибирске стреляли и всё. И медосмотра не было. Какие они бойцы?»
Евгения просит не называть фамилию брата, опасается, что командиры накажут его за жалобы. Звонит мужчина домой только через Telegram раз в неделю, пользоваться мобильной сетью запрещено. Рассказывать что-то близким тоже нельзя, только сообщать, что живы и здоровы.
«Мы маме даже не рассказываем этого всего. Она и так, когда провожала его, всё время плакала. А если узнает, что там происходит, не выдержит этого, — говорит Евгения. — Мы не рассчитываем, конечно, что их вернут домой, понимаем, что идёт в***. Но мы просим перевести наших ребят в более безопасное место, потому что они к таким действиям не подготовлены. Но мы даже не знаем, куда обращаться. Потому что указывать, где они, в жалобе нельзя. Фамилии их называть нельзя. Всем прилетит. Всем сейчас рты закрыли».
Иллюстрация на обложке: изображение сгенерировано искусственным интеллектом.