«Набросились на меня, как шакалы, со всех сторон»
Тахиржон Бакиев родился в Узбекистане, его отец — узбек, мама — русская. Мать рано умерла, и семья переехала к её родственникам в село Худоелань Иркутской области.
В 2019 году Тахиржона Бакиева приговорили к семи годам колонии по статье о хищении оружия. Бакиев рассказывал, что заступился за многодетную мать, которой не вернули долг. Во время потасовки он забрал у обманувшего её мужчины оружие и уехал.
Сначала он отбывал наказание в ИК-15 в Ангарске, но после бунта, который осуждённые устроили там в апреле 2020 года, Бакиева этапировали в иркутскую ИК-6. В январе 2021 года у Тахиржона произошёл конфликт с другими заключёнными и он пожаловался на них администрации колонии. Вместо того чтобы разобраться в ситуации, по словам Бакиева, замначальника оперативного отдела Александр Медников связал ему за спиной руки скотчем и вместе с оперативником Антоном Ерохиным они оттащили его в барак закрытого типа. В этом бараке, как говорит Бакиев, находились более десяти «разработчиков» — так называют заключённых, которые сотрудничают с начальством колонии в обмен на ослабление режима содержания.
«Когда меня притащили, эти фашисты набросились на меня, как шакалы, со всех сторон, начали бить и оскорблять, — пишет Бакиев. — Ерохин смотрел на это всё и улыбался. Я просил его остановить этот беспредел, но он ответил, что я сам напросился. А потом Ерохин повернулся к одному из фашистов и сказал: „Только не убейте его“. И ушёл. Как только он вышел из камеры, эти фашисты взяли швабру и порвали ею мне кишки. Самое страшное, что швабру принесли тогда, когда Ерохин был ещё в бараке, при нём один из фашистов сказал другому: „Неси швабру, сейчас нефть качать будем“, что на тюремном жаргоне значит „изнасиловать, опустить“».
Двое суток в аду
Тахиржон рассказывает, что после изнасилования «разработчики» стали обыскивать его сумку с личными вещами, которую им принёс Медников.
«Пока я валялся связанный и покалеченный, один взял мой фотоальбом, вытаскивал фотографии с моими родными, смеялся, рвал их и бросал мне в лицо, — вспоминает Бакиев. — Другой достал Коран и стал бить меня им по голове и говорить: „Молись своему Аллаху, мусульманка“. Затем оторвал обложку от Корана с несколькими листами и забросил в мусорку. Когда я пытался доползти до мусорки, чтобы забрать обрывки, они стояли вокруг и смеялись. Я был голый и в крови. Когда я почти дополз, они стали пинать меня, а потом утащили в другую камеру барака и запихали под кровать. Ночью я попросил воды, но в ответ меня несколько раз пнули по голове».
О том, что Бакиева пытали, правозащитникам проекта Gulagu.net рассказал источник из ИК-6. Эту информацию срочно передали в управление собственной безопасности ФСИН и в Генпрокуратуру России. Через два дня в колонию приехали проверяющие ФСИН, нашли Бакиева под нарами и перевели его в Областную больницу.
«Мне делали операцию, — говорит Тахиржон. — После того, как я пришёл в себя, увидел, что у меня сбоку выведена наружу кишка и стоит калоприёмник. Я понял, что бог не дал мне умереть от рук этих фашистов. Мне до сих пор очень тяжело и больно вспоминать те двое суток, которые я провёл в этом аду».
«Сделайте так, чтобы он не жаловался»
Уголовное дело о пытках Бакиева возбудили в конце января 2021 года. В нём фигурируют девять человек: Медников и Ерохин, которые, предположительно, отдали Бакиева «разработчикам», начальник ИК-6 Алексей Агапов, а также шестеро заключённых. Суды начались в июле 2022 года и идут до сих пор.
«Сотрудники иркутского ГУФСИН и оперотдела колонии постоянно мне угрожали, оказывали психологическое давление, называли „терпилой“, пытались довести до суицида, — рассказывает Тахиржон в своём письме. — Говорили, что Агапов мне этого не простит — он заработал себе [звание] подполковника, а из-за меня у него накрылась карьера».
По словам Тахиржона, он неоднократно жаловался на угрозы в прокуратуру Иркутской области, управление собственной безопасности ГУФСИН, но каждый раз получал ответ, что его «доводы не подтвердились». Бакиев считает, что на самом деле никакие проверки не проводилась, так как с ним никто не встречался и не разговаривал.
«Я жаловался уполномоченной по правам человека в Иркутской области [Светлане Семёновой], а потом полгода жалел, что обратился к ней за помощью, — пишет Бакиев. — Меня ещё хуже стали с ума сводить. А уполномоченная тупо пропала и перестала приходить и, как мне потом передали, якобы сказала операм: „Сделайте так, чтобы он не жаловался“. Я написал в Москву уполномоченной по правам человека Татьяне Москальковой, но ответа не получил».
«Люди, я не педофил и не убийца»
Тахиржон говорит, что отправлял ходатайство о помиловании президенту России Владимиру Путину, но пришёл ответ, что просьбу отклонили, потому что «основания для помилования несущественны».
«Люди, я не маньяк, не педофил, не убийца, не террорист, не обижал стариков, женщин и детей, — пишет Бакиев. — Я не злодей, чтобы так изуродовать меня, а потом сводить с ума. Я прошу всех, кто читает это письмо, помочь мне достучаться до дверей президента России, чтобы обеспечить мне безопасность и оградить от постоянного давления иркутского ГУФСИН».
Представительница Бакиева Наталья Юсупова рассказывает, что в результате пыток Тахиржон получил инвалидность. Ему нужна высокотехнологичная операция на кишечнике, которую могут сделать только за границей. Бакиев часто жалуется на боли в голове и позвоночнике, на раздражение от того, что калоприёмник постоянно цепляется за робу. Бакиеву нужны качественные калоприёмники, от которых нет аллергии, но ему выдают самые дешёвые.
«Тахиржона нужно лечить на свободе, но его не хотят выпускать по УДО, — поясняет Юсупова. — К нему приезжал человек, который представился сотрудником ГУФСИН и сказал, что он выйдет на свободу только тогда, когда согласится на примирение сторон. Конечно, Тахиржон никогда на это не согласится. Наказать тех, кто сделал его на всю жизнь калекой — для него дело чести».
Иллюстрация на обложке: изображение сгенерировано искусственным интеллектом.