В этом тексте есть мат. Если для вас это неприемлемо, пожалуйста, не читайте.
Единственное интервью с Натальей Наговициной (в той самой шапке и куртке) записал екатеринбургский альпинист Руслан Колунин в 2022 году. Тогда они вместе поднялись на Хан-Тенгри, чтобы установить табличку в память о Сергее, муже Натальи. Интервью вошло в документальный фильм «Остаться с Хан-Тенгри».
Сейчас Колунин переживает, что из-за хайпа после гибели Наговициной, альпинистов «считают дураками, которые тратят деньги и идут на верную смерть». Руслан подчеркивает, что подобные трагедии случаются в горах каждый год, но «альпинизм имеет право быть».
Колунин пытался объяснить свою точку зрения и защитить Наталью (к тому времени уже признанной без вести пропавшей) в телешоу «Первого канала» «Пусть говорят». Но остался не в восторге от происходившего. «Эксперты» — блогер, психолог, писатель, адвокат — почти не слушали его и других альпинистов, перебивали их, называли Наталью «одержимой женщиной», которая «думала только о своих амбициях».
«Почему гибель мужа ее не остановила [от восхождения на Победу]?» — допытывался ведущий Дмитрий Борисов. «Для вас это самоубийство, а для альпинистов — очередной уровень в горах», — отвечал Руслан.
«Мы все для непосвященных людей „сумасшедшие“. Но это наша жизнь и наш выбор, — написал Колунин после эфира в своем телеграм-канале. — За этот выбор ответственны только мы сами. И никто не вправе судить нас. И никто не обязан спасать нас, рискуя своей жизнью».
«Фанатичка»
Перед группой Наговициной на пик Победы поднимались пять альпинистов высокого уровня. Участник этой пятерки, гид Герман Маневский рассказывает ЛБ, что его «бесили» Наталья и ее напарники — они шли следом и ставили палатки слишком близко. «Они себя считали частью нашей команды, что ли?» — размышляет Герман.
Группа Наговициной сильной не считалась. Тем не менее, Наталья сумела дойти до вершины. 12 августа 2025 года при спуске с пика она сломала ногу. Ее напарник, тюменец Роман Мокринский оказал Наталье первую помощь, сообщил об инциденте в базовый лагерь Южный Иныльчек, помог ей добраться до скалы «Птица» (7150 метров). И продолжил спуск — помочь в одиночку Наговициной Мокринский не мог.
В группе Натальи, кроме Романа, были немец Гюнтер Зигмунд и итальянец Лука Синигалья. Они находились ниже россиян, на высоте в 6900 метров. Когда иностранцы услышали по рации, что случилось — поднялись к Наталье, принесли ей спальник, газовую горелку и еду. Вместе переночевали. Но сил, чтобы помочь спуститься Наговициной, у иностранцев уже не было. На обратном пути Лука Синигалья умер от отека мозга, его тело оставили в пещере в неизвестном месте.
Чем опасен пик Победы
Пик Победы — самый северный из семитысячников мира. Он находится в горах Тянь-Шаня на территории Кыргызстана. Пик имеет категорию сложности 5Б (очень высокая); Эверест с категорией 5А считается более легким. На Победе сильные ветра, низкие температуры, дефицит кислорода, высокая лавиноопасность и удаленность, которая затрудняет спасательные работы. Под ногами — скалы, карнизы, узкие гребни, с которых легко сорваться.
Каждый год на Победу пытаются совершить восхождение от 15 до 25 альпинистов. Смертность высокая — в пределах 25−30%. На пике остаются десятки мертвых тел, их эвакуация сложна и опасна.
16 августа на Победу полетел спасательный вертолет, он жестко приземлился, пострадало несколько человек, их отправили на другом вертолете в больницу. До Наговициной оставшиеся спасатели не поднялись, но нашли Романа и Гюнтера (они почти не могли идти) и помогли им спуститься. 19 августа на Победу вылетела вторая экспедиция — из-за плохого самочувствия руководителя ее пришлось развернуть.
Наталья прожила у «Птицы» минимум неделю при сильном морозе, штормовом ветре и нехватке кислорода. 16 и 19 августа дрон снял, как Наговицина машет рукой из палатки. Но 23 августа спасательная операция была приостановлена. 27 августа военный дрон с тепловизором не зафиксировал следы жизни в ее палатке.
Наталья официально объявлена пропавшей без вести — пока следующим летом на Победу не поднимутся альпинисты и не найдут ее тело.
До гибели Луки Синигалья и жесткой посадки вертолета интернет-сообщество было, в основном, лояльно к Наговициной. Пользователи надеялись, что ей помогут. Трагические попытки спасения всё перевернули. «Из-за этой дуры погибают нормальные люди», — писали комментаторы. Наговицину называли «фанатичкой». Еще больше хейта началось, когда стало известно, что в мае этого года Наталья сломала ногу в альплагере, и, по сути, пошла на гору с недолеченной до конца травмой.
Гид Артем Ценцевицкий считает, что у Наговициной была «фанатичная жажда» взойти на Победу (Наталье оставался только этот пик, чтобы получить жетон «Снежного барса»). В 2024 году Артем взял Наталью с собой на пик, но развернул ее уже после первого дня — она, считает Ценцевицкий, передвигалась слишком медленно. «У Наташи была железная цель — Победа, она к ней шла любой ценой, и, мне кажется, это неправильный подход, это страшно», — говорил он в интервью.
Что такое «Снежный барс»
Это неофициальный титул, которым награждаются альпинисты за покорение пяти вершин, расположенных на территории бывшего СССР. Две из них находятся в горах Тянь-Шань в Кыргызстане — пик Победы (7439 м) и пик Хан-Тенгри (7010 м). Три вершины расположены в горах Памира в Таджикистане — пик Исмоила Сомони (бывший пик Коммунизма, 7495 м), пик Ленина (с 2006 года пик Абу Али ибн Сины с таджикской стороны, 7134 м) и пик Озоди (до 2020 года — пик Корженевской, 7105 м). Альпинистам вручается жетон, на котором выбита надпись «Покоритель высочайших гор СССР».
На свой первый семитысячник, пик Ленина, Наталья Наговицина взошла в 2017 году. Потом последовали пик Хан-Тенгри (2022 год), пик Корженевской и пик Коммунизма (2023 год). Оставался только пик Победы. При этом у Натальи не было официального допуска на Победу (она имела второй разряд по альпинизму, для допуска нужен минимум первый).
«Пробуждать в себе альтруизм»
История неудавшегося спасения Натальи Наговициной широко обсуждалась в альпинистском мире. Все собеседники ЛБ говорят одно — спасти альпинистку с такой высоты было невозможно. Вертолеты МИ-8, которые были у спасателей, не долетают до семи тысяч метров. Они могли приземлиться на высоте 4,5-5 тысяч, дальше спасателям надо было идти. Чтобы спускать живого человека, по разным оценкам, нужно было от 8 до 30 акклиматизированных альпинистов — они бы постоянно менялись, пока несли Наталью. Столько человек в Южном Иныльчеке просто не было.
«Первое, что я сказал — кто такой отчаянный за ней вообще пойдет?» — вспоминает гид Герман Маневский. Его группа спустилась с Победы как раз в день, когда Наталья сломала ногу. «Вечером все праздновали [восхождение], но все равно про Наташу-то думали. И когда подвыпили нормально, у Баира началось — а если бы я там был, вы бы за мной, че, не пошли? Он у нас эмоциональный, и вечно ему надо мир спасать. В общем, спровоцировал ребят».
Уроженец Бурятии Баир Батуев, про которого упоминает Маневский, — один из немногих гидов, кто водит коммерческих альпинистов на Победу. Сам Батуев говорит ЛБ, что знал: «Наташа вряд ли выживет», но «надеялся на чудо».
В Южном Иныльчеке тогда находилось около десяти опытных альпинистов. Шесть человек вызвались помочь Наговициной, остальные отказались. «Все понимали, что кто-то мог „задвухсотиться“», — на военном жаргоне говорит Герман Маневский.
Сам Маневский отказался и пытался отговорить своих друзей: «Я им говорил — ребят, ну это пахнет какой-то херней, разве вы не чувствуете?» Он объясняет, что за сезон несколько раз поднимался на семитысячники, «был выжат как лимон», и еще один поход на Победу «мог стать последней каплей». «Я понимал, что если я начну пробуждать в себе какой-то альтруизм, это плохо кончится. Я наверняка наебнулся бы где-нибудь. Я понял — ну, нет, если хочешь жить, Герыч, давай-ка домой».
При этом Герман рассуждает, что если бы на горе оказался кто-то из его друзей, «он бы пошел», даже если бы это было «смертельно опасно»: «Потому что что такое дружба? Это пустое слово, если ты не готов рискнуть ради товарища».
Никто из спасателей, собравшихся идти на Победу, близко с Наговициной не дружил.
Шанс спасти в 0,1%
Альпинисты-добровольцы три дня отдыхали и восстанавливались перед выходом на Победу. За это время, вспоминает Баир Батуев, «наши задачи менялись в геометрической прогрессии». Сначала группа намеревалась дойти до Наговициной. Потом — спасти Луку, Романа и Гюнтера. Потом — спасти Романа и Гюнтера, найти тело Луки, и, по выражению Батуева, «по ходу действия решить, что делать с Наташей». Баир рассуждает, что шанс спустить Наговицину у его группы был 0,1%.
16 августа вертолет с альпинистами вылетел в сторону пика Победы. Он должен был сесть на высоте 4900 метров, это существенно бы облегчило подъем. Но при посадке вертолет закрутило потоком ветра, и он жестко приземлился. Альпинист Святослав Корнев описывает, что его «мотало, будто в бетономешалке». «Я встал, и у меня дыхание перебило — как будто под дых ударили», — вспоминает Баир Батуев.
Батуев получил компрессионный перелом позвонка, Корнев — вывих тазобедренного сустава. Их вывезли другим вертолетом. Оставшиеся четыре альпиниста пошли навстречу Роману Мокринскому и Гюнтеру Зигмунду, нашли их и помогли спуститься вниз. Про то, чтобы дойти до Наговициной, речи не шло.
Альпиниста Андрея Алипова позвали участвовать во второй спасательной экспедиции, которая вылетела на Победу 19 августа — к тому времени Наговицина находилась у «Птицы» восьмой день. В группе было четыре человека. «Это практически утопия [для спасения]», — комментирует ЛБ Алипов.
Сначала предполагалось, что группа пойдет к Наговициной. «Но перед выходом задача скорректировалась — найти тело Луки, отмаркировать [его место гибели] или спустить».
— То есть, было понятно, что до Натальи вы уже не дойдете?
— Да. Это 98-99%.
Через два дня себя плохо почувствовал руководитель группы Виталий Акимов — он был в числе спасателей, потерпевших жесткую посадку. Всю группу развернули обратно.
Альпинист Игорь Коровин (он пытался зайти на Победу за несколько дней до Наговициной) рассказывает ЛБ, что связался с сестрой Натальи Юлией и сказал ей, что единственный способ спасения — предлагать альпинистам деньги и покупать им билеты, чтобы собралась большая команда. «Она мне ответила, что подняла на уши прокуратуру, МЧС, [главу Следкома РФ] Быстрыкина и, типа, они сейчас всем дадут пиздюлей и организуют [спасработы]. Я говорю ей: никто никому пиздюлей не даст, потому что здесь повышенный риск. Человек сам принимает решение».
Еще один собеседник ЛБ, гид Андрей Алипов, предполагает, что если бы родственники Наговициной «предложили, условно, миллион заграничных денег, то определенные авантюристы могли бы подключиться». «Деньги многое решают», — говорит Алипов.
Спасработы на «барсовских» семитысячниках чаще всего организует компания «Ак-Сай Тревел». Альпинисты, которые участвуют в успешных «спасах», получают около 3 тысяч долларов. Столько выплатили участникам группы Германа Маневского, в 2025 году они спустили с пика Победы тело погибшей за год до этого альпинистки Надежды Лисятиной (Лисятина умерла на высоте 6750 метров, от нее до Наговициной еще около 3 километров).
Участникам первой спасательной экспедиции, которая теоретически могла дойти до Наговициной, заплатили по триста долларов, говорит ЛБ альпинист Баир Батуев. Андрей Алипов рассказывает, что второй группе предлагали по 2,5 тысячи долларов, но в итоге выдали по тысяче, потому что «спасработы не состоялись».
«Я что-то пока не стал брать, — говорит Алипов. — Были одни договоренности, а получилось по-другому. Крайне нехороший опыт».
«Была выращена в дисциплине»
Москвич Игорь Кудрявцев называет альпинизм «не гладким и не пушистым». Он вспоминает, как в 2023 году в альплагере Дугоба поругался с двумя участниками — по его мнению, мужчины «бухали по вечерам» и плохо страховали. Конфликт дошел до того, что противники Кудрявцева на общем собрании объявили ему недоверие. Игорь обратился к Наталье Наговициной, которая была в этой же группе, за поддержкой.
«Говорю ей — ты понимаешь, что все высосано из пальца. А она — ну а я тут при чем? Я, типа, как большинство, соблюдаю нейтралитет». В итоге Игорь отказался от финального восхождения и с Натальей, и с другими участниками группы.
Гид Герман Маневский говорит ЛБ, что Наговицина «никогда ни с кем не конфликтовала». Во время восхождений, по словам Германа, «у каждого клиента бывают бзики, каждому постоянно что-то не нравится». Но от Натальи он не слышал претензий. Она не жаловалась ни на еду, ни на скорость восхождения, ни на других альпинистов. Маневский также называет Наговицину послушной — «она не хотела нарушать дисциплину, потому что, видимо, была в ней выращена».
Наталья Лыкова (девичья фамилия Наговициной) выросла в селе Черная Пермского края. Сейчас это типичное российское село — школа, амбулатория, детский сад, библиотека, около тысячи жителей. В Черной до сих пор живет мать Натальи, 74-летняя Надежда Лыкова. Надежда не общается с журналистами (от интервью отказались также сын Натальи, 27-летний Михаил и ее старшая сестра Юлия).
В местной школе работало несколько поколений Лыковых. Бабушка Натальи преподавала русский язык, дедушка — географию, отец — физику, мама была лаборантом. Дед и отец были директорами школы. Знакомая семьи Татьяна Лобанова говорит, что Лыковы были «на макушку» выше остальных жителей деревни.
Одноклассница Натальи Светлана Ведерникова называет ее «подругой, которая не предаст и не бросит». Лыковы жили на станции Шабуничи, это в четырех километрах до Черной. Наталья всегда ждала своих одноклассниц и шла с ними пешком до школы.
Наталью с детства брали в походы. «Мы собираем вещи, а Наташка лезет ко всем в рюкзаки, дергает [туристические] карабины. Шебутная, такой мальчишка-сорванец», — вспоминает Ирина Кирова, экс-руководитель школьного туркружка.
Кирова рассказывает, как однажды на сплаве Наталья «спровоцировала» ее подняться по очень крутому склону на один из Усьвинских столбов — скалу-останец, который возвышается над рекой. Когда много лет спустя Ирина забралась на скалу со своими детьми по этой же тропе, она испытала «страх и ужас»: «Когда детей нет, то на любой подвох соберешься, а когда свои появились, думаешь — да ни в жизнь».
При этом Кирова считает, что Наталья в старших классах стала спокойнее и рассудительнее. Она вспоминает, как однажды группа школьников потерялась на отдалённом охотничьем кордоне. Ребята начали паниковать: в окрестностях водились волки. «Я и сама была напугана», — не отрицает собеседница ЛБ. Но Наташа, по словам Кировой, предложила переночевать в овраге и найти дорогу на следующий день. «Эта девочка всегда сохраняла спокойствие. Характер железный», — уверена Кирова.
«Тянула его за собой Наталья»
В 1994 году Наталья поступила на геофак Пермского госуниверситета на кафедру биогеоценологии и охраны природы. На каникулах подрабатывала проводником на поездах дальнего следования. В одной из таких поездок познакомилась с будущим мужем, Сергеем Наговициным.
Сергей тоже поступил в Пермский университет, но потом перевелся в военное училище. Учился на ракетчика. Знакомые семьи описывают его как «интеллигентного и скромного». Он был гораздо выше Натальи, плотный, коренастый. Руководитель туркружка в Черновской школе Ирина Кирова вспоминает, как Наталья привезла Сергея к ней домой на своеобразные смотрины. Наговицин больше молчал и слушал, пока остальные разговаривали — о походах. Ирине он понравился: «Наталья по своему коленкору нашла мальчика. Эта пара была из таких — один раз и навсегда».
Молодые люди поженились на третьем курсе. Когда Наталья окончила вуз, Наговицины вместе с сыном Мишей уехали в Читу, куда распределили мужа. Там они прожили четыре года. Потом три года провели в городе Балабаново Калужской области, где Сергей, судя по всему, служил в учебном центре академии ракетных войск стратегического назначения.
В 2006 году Наговицины переехали в Москву. Столица «завораживала» Наговицину за «дух истории» и за «бешеный ритм». «И я — маленькая часть этого города», — писала Наталья в сочинении, посвященном 80-летию Черновской школы.
В 2012 году Сергей уволился из армии, стал работать инженером. Наталья устроилась в Центризбирком. Супруги увлекались спортом, бегали на марафонах и трейлах. А в 2016 году начали заниматься альпинизмом. В 2017 году поднялись на первый семитысячник — пик Ленина. Гид Михаил Вещагин, который тогда был вместе с Наговициными, не запомнил пару. Он объясняет это так: «Они были средние, адекватные, никак себя не проявили, ничем не выделились — ни хорошим, ни плохим».
Знакомые пары уверены, что инициатором хождения в горы была Наталья. Руководитель екатеринбургского клуба «Горец» Юрий Ермачек рассказывает, что именно Наговицина обсуждала с ним перед восхождением детали — какие продукты и вещи надо взять с собой, сколько ночевок будет на высоте. «Думаю, Наталья тянула за собой Сергея», — говорит Ермачек ЛБ.
Томич Петр Мартынюк, который поднялся на пик Ленина с Наговициными, тоже считает, что Наталья «тащила мужа в горы». «У них была любовь, но она немножко мужем управляла», — размышляет Петр. И описывает, как после восхождения их группа устроила застолье в Оше (крупный город на юге Кыргызстана): «Наташа отправила Сергея в магазин — иди, купи винища».
«Если я уйду, он просто замерзнет»
В 2021 году Наговицины решили подняться на Хан-Тенгри — это был бы их второй семитысячник. На высоте 6900 метров у Сергея произошел инсульт. На помощь к нему отправили двух альпинистов. Начальник базового лагеря Дмитрий Греков порекомендовал Наталье оставить мужа и спускаться одной. Она отказалась.
«На самом деле, решить сложно, — рассказывала Наталья в фильме „Остаться с Хан-Тенгри“. — Я поняла, что у меня ребенок взрослый (сыну Наговициных Михаилу на тот момент был 23 года — ЛБ), что он во мне не нуждается, что он сам пробьет себе дорогу. И с другой стороны — муж, который нуждается. Потому что если я уйду, он просто замерзнет. Я его оставлю на смерть».
Наталья провела с Сергеем всю ночь. Наговицина укутывала мужа, разговаривала с ним, когда он приходил в сознание. «Я не боялась умереть, — говорит она в фильме. — Я боялась, что останусь инвалидом. Что я обморожусь, у меня отнимут руки-ноги, и что я буду делать».
Гид Руслан Колунин слышал переговоры Наговициной с Грековым по рации, он находился с другой стороны Хан-Тенгри. Руслан рассказывает, что очевидцы понимали, что «Сергей плюс-минус был не жилец»: «Даже если бы его спустили, он все равно бы остался инвалидом. Но Наташа-то была здоровым человеком. Вся эта экстремальная ситуация могла ее убить».
Утром к Наговициным на помощь пришли два гида, которые отправили Наталью вниз, а сами стали спускать Сергея (он получил сильное обморожение). Во время следующей ночевки Наговицин отстегнул страховку и сорвался. Тело его не нашли.
«Это несчастный случай, из которого вообще не стоит раздувать трагедию, — говорит Руслан Колунин. — Такие ситуации встречаются в горах практически ежегодно, когда человек просто погибает на ровном месте. Там некого винить». По словам Руслана, Наговицина «постоянно жалела, что оставила мужа и не была с ним до конца».
«Мы, оказывается, поминали ее мужа»
Спустя год после гибели мужа Наталья вновь отправилась на Хан-Тенгри. Наговицина попросила Руслана Колунина взять ее в группу и сказала, что хочет не просто подняться на гору, а закрепить на высоте, где погиб ее муж, мемориальную табличку. «Я проникся, — вспоминает Руслан. — Сразу понял, что это правильно».
Колунин говорит, что не стал брать с Наговициной деньги за услуги гида. Руслан называет это «человеческими отношениями»: «И когда начинают раздувать, какие альпинисты все плохие, перешагивают через трупы — это не про нас, это неправда».
Руслан рассказал о грядущем восхождении режиссеру-документалисту Дмитрию Синицыну, и тот предложил снять фильм. «Дима мне сказал — надо показать людям, насколько велико стремление человека жить. Наталья пережила личную трагедию, но не бросила горы, а пошла в эти горы в память о муже».
Колунин взял с собой на восхождение мобильный телефон, чтобы снимать интервью с Натальей. Но это оказалось проблематично: «Наташа боялась камеры, из нее ничего не вытянуть». Колунин не смог записать разговор, пока не установил табличку на горе: «Только тогда Наташа выдохнула и сказала — теперь я попрощалась».
Наговицина оставила у таблички бутылку кваса, любимого напитка мужа. Вечером Наталья и Руслан сели в палатке, и она рассказала на камеру о трагедии с мужем. «Это был один-единственный вечер за всю экспедицию, когда ее отпустило», — подчеркивает Руслан. Эти кадры и вошли в фильм «Остаться на Хан-Тэнгри».
Восходители, которые поднимались на Хан-Тенгри следом за Колуниным, не знали ни о трагедии с Сергеем, ни о табличке. Альпинист Дмитрий Данько описывает этот вечер так: «Мы с напарником сидели, кипятили воду, я слышал постоянные разговоры в соседней палатке. А потом Наташа заходит и спрашивает — хотите квасу? Я думаю — прикольно, обычно альпинисты на такой высоте друг друг ничего не дают. Потому что тащить даже лишние поллитра воды — это очень тяжело».
Дмитрий с напарником выпили квас. «А потом уже внизу, в столовой [в базовом лагере], я узнал, что это мы, оказывается, поминали ее мужа».
Наталья продолжила ходить в горы и после «прощального» восхождения на Хан-Тенгри. После смерти мужа она стала молчаливее и замкнутее, хотя раньше любила общаться с людьми. Возможно, Наталья обсуждала свои чувства с подругами-альпинистками, москвичками Яной Калининой и Лией Поповой. Но они отказались от общения с «Людьми Байкала».
С мужчинами-альпинистами Наговицина переживаниями не делилась. Альпинист Александр Мороз удивился, когда Наталья продолжила ходить в горы, но не расспрашивал ее, потому что «это щепетильная тема». Мороз считает, что гибель мужа оказала на Наговицину сильное влияние: «Такая травма не проходит бесследно. Мы переживали, не будет ли у нее из-за этого желания остаться на горе».
Гид Андрей Алипов тоже не разговаривал с Натальей о трагедии на Хан-Тенгри. Алипов объясняет ЛБ, что в альпинизме «много трагических историй» и «эти истории часто проходят мимо тебя». Андрей подошел к Наговициной только один раз — когда решил узнать, как у нее за несколько месяцев зажила сломанная нога.
Еще один знакомый Натальи анонимно говорит, что она походила на «спокойного человека, который стоит на краю пропасти и вот-вот упадет»: «Казалось, если Наташу тронуть, чем-то зацепить, то она сорвется. Поэтому мы к ней не лезли с расспросами».
Эверест для бедных
Где и кем работала Наталья Наговицина, ее знакомые альпинисты не знали. Восходитель Дмитрий Данько (он называет себя другом Натальи) подчеркивает, что среди альпинистов не принято обсуждать свои должности в гражданской жизни: «Самое главное: как договорился с отпуском. На восхождение нужен минимум месяц».
Наталья была сотрудницей Федерального центра информатизации, это структура Центризбиркома, которая обеспечивает работу ГАС «Выборы». Наговицина занималась учетом рабочей техники: компьютеров, принтеров, ксероксов. Бывший сотрудник Центра Игорь Гангало (он уволился три года назад) называет Наталью «грамотным специалистом», хотя в работе с ней возникали «трудности». Иногда она забывала внести «перечень техники в базу», и это вызывало «несогласованности».
Гангало использует человеческий, а не бюрократический язык, только когда речь заходит об альпинизме. Он «был шокирован», когда узнал, что Наталья ходила в горы: «Она хрупкая, а там надо рюкзаки огромные таскать». Игорь считает альпинистов «обреченными людьми» и называет пропавшую без вести Наговицину «проблемным человеком»: «Ее нельзя не уволить без свидетельства о смерти, ничего с ней нельзя».
Еще один работник Центра анонимно рассказывает, что знал об увлечении Натальи альпинизмом: «Наташа жила горами, а работа была для нее просто источником денег». Сколько зарабатывала Наталья, ее знакомые альпинисты не знают — но считают, что вряд ли это были огромные деньги. После восхождения на пик Ленина Наталья «проявила жесткость» в финансовом вопросе, вспоминает томич Петр Мартынюк. «Водитель микрика сказал, сколько стоит доехать от базового лагеря до Оша, — рассказывает Мартынюк. — Наталья на него — ты что, схренел? И сбила цену».
Гид Руслан Колунин говорит ЛБ, что Наталья была «небогатым человеком», «платила ипотеку» и «реально копила на восхождения». Она несколько лет не меняла экипировку. Только в этом году, перед Победой, купила новую куртку и новый рюкзак.
Часто участвовала в «бомж-турах» — когда надо оплатить только трансфер и перелет на вертолете к базовому лагерю. «Бомж-альпинисты» живут там в своих палатках, питаются своей едой, поднимаются без гидов. Такой тур до лагеря Южный Иныльчек, откуда начинается подъем на Победу, стоит 1800 долларов.
Группа Наговициной не брала гида на Победу, но вообще альпинистам-любителям не советуют подниматься на пик без сопровождения. Сейчас на пик водят лишь несколько человек, которых, по выражению одного из собеседников ЛБ, «можно пересчитать по пальцам одной руки». Они берут за свои услуги не менее 5 тысяч долларов. То есть, в сумме подъем на пик обойдется не менее, чем в 7-10 тысяч долларов.
Сколько стоят восхождения на другие семитысячники
Самый дешевый из «барсовских» семитысячников — пик Ленина. К базовому лагерю у его подножия можно доехать на машине или автобусе, а не лететь на вертолете. «Супер-эконом»-тур сюда стоит от 300 долларов на человека. Подъем на пики Корженевской и пик Коммунизма оценивается в 4-5 тысяч долларов, на Хан-Тенгри — около 4 тысяч долларов.
Восходитель Игорь Кудрявцев иронично именует подъем на Пик Победы «олдскулом»: «И условия в [базовом] лагере, и жратва, и переходы, и рюкзаки, и перепрыгивания через речки — это все, знаете, не для богатых». Еще одна альпинистка Ирина Рунова называет пик Победы «Эверестом для бедных». «Не хватает бабла на Гималаи, идут клиентами на наши семитысячники», — написала Рунова под постом о Наговициной.
Стоимость восхождения на Эверест и, правда, выше. Блогерка Виктория Боня озвучивала, что ей подъем на самую высокую гору мира обошелся в 20 миллионов рублей (около $250 тыс.) в ВИП-группе, но «можно было пойти и за шесть [миллионов рублей]». Президент альпинистского клуба «Семь вершин» Александр Абрамов рассказывал, что стоимость восхождения составляет от 45 000 до 300 000 долларов.
Получается, Эверест минимум в четыре раза дороже, чем подъем на Победу. Но российским альпинистам все равно бывает непросто заработать на «семитысячники» бывшего СССР. Петр Мартынюк, который всю жизнь трудился радиотехником, говорит, что «отвез в горы всё, что было [из заработанных средств]».
Суровая работа
Все альпинисты, поговорившие с ЛБ, считают: случай Наговициной уникален, потому что Наталья долго прожила на большой высоте в суровых условиях. Ее знакомый, Игорь Кудрявцев объясняет: «Когда люди [на высоте] получают травмы, они быстро угасают. А Наталья была просто огурчик. Она [демонстрировала] — я готова держаться».
Юрий Ермачек уточняет, что в горах «тяжело вообще всем, хотя женщины всегда выносливее мужчин». Игорь Коровин рассказывает, что альпинисты «порой плюются кровью, бывают головокружения, жидкий стул». На одном из восхождений вспоминает Петр Мартынюк, он был «в полуобмороке и не понимал, куда я иду, зачем я иду». На высоте у него начались галлюцинации — он принял напарницу за «большого мужчину».
Тем не менее, альпинисты продолжают ходить в горы. Почему? Юрий Ермачек говорит: «После гор ты возвращаешься другим человеком». Руслан Колунин размышляет: «Альпинизм появился потому, что у человека был интерес открывать эту планету. Люди поднимались в гору, чтобы изучать, что вокруг».
Герман Маневский сначала говорит, что ищет «счастье в горах, потому что в других местах его не нашел». Потом Маневский (ветеринар по образованию) восклицает: «Но я понимаю, что все эти хождения по краю связаны с выбросами гормонов». Герман называет альпинизм «зависимостью»: «Ты просто не можешь остановиться. Это некрасиво, и альпинисты боятся это признать, поэтому говорят про духовные поиски».
Маневский уверен:, если в горах «изучить какого-нибудь альпинюгу», у него «и серотонин, и эндорфин, и адреналин будут шкалить». Герман сравнивает восхождения с войной — «один раз сходил, повоевал, и всё — простая жизнь кажется тебе чем-то непонятным».
В 2023 году Маневский чуть не ушел добровольцем на войну с Украиной. У него были финансовые проблемы и крупный кредит. «Любая война — это всегда плохо. Но тут она оказалась весьма кстати, — рассуждает Герман. — А я исполнительный, не задаю вопросы, привык выполнять приказы».
Все знакомые альпинисты говорили Герману не подписывать контракт. Он и сам не особо хотел: «Я люблю свою родину, и хочется как-то ей помогать. Но, понимаешь, что просто отдав свою жизнь впустую, ты ничем ей не поможешь».
В итоге Герман смог погасить кредит и воевать не пошел. После того, как он в этом году поднялся на пик Победы и получил жетон «Снежного барса», его ставка как гида выросла. Со следующего сезона Маневский сможет водить по три группы на пик Ленина (это самая безопасная гора из семитысячников), за каждую он получит по 1900 долларов. То есть, за три месяца он заработает около полумиллиона рублей. На пик Победы Герман больше пока не собирается.
Первое фото К. Калашникова