Сегодня в списке погибших военных из Прибайкалья, который ведут «Люди Байкала», чуть более 7000 имен. Из них 1178 — это мобилизованные: 567 из Иркутской области и 611 из Бурятии. То есть за три года погибло минимум 13% призванных на фронт осенью 2022 года. Среди иркутских мобилизованных погиб каждый девятый, среди бурятских — каждый седьмой.
Сколько еще мобилизованных стали инвалидами — мы не знаем. Если взять стандартный принцип «двое тяжело раненых на одного убитого», можно предположить, что таких не меньше двух тысяч. То есть за три года на фронте погибли или стали инвалидами треть всех мобилизованных.
«Сесть в самолет и лично к Путину прилететь»
Количество пропавших без вести тоже неизвестно. Никакого официального и общедоступного списка нет, информацию о них обычно в частном порядке публикуют их родные. Например, в июле этого года к «Людям Байкала» обратились родственники мобилизованного Николая Лазарева, который перестал выходить на связь два с половиной года назад. «Нам сначала сказали, что он самовольно оставил часть. Но как это возможно вообще? Он — ветеран боевых действий, Чечню прошел. Не мальчик 18-летний. Мы писали и в Минобороны, и даже президенту. Такое ощущение, что единственный вариант — это сесть в самолет и лично к Путину прилететь», — рассказали родственники Лазарева. Обычно статус «пропал без вести» означает, что военный погиб, но его тело не забрали с поля боя.
Средний возраст мобилизованного на момент призыва был 34 года, а на момент гибели — 36 лет. Самому старшему погибшему было 54 года — Олег Макров из Шелеховского района погиб во время артобстрела в Луганской области, у него остались супруга и дочь. Самый младший, Лев Шигнохоев из Ольхонского района, родился уже при Путине — на момент гибели под Бахмутом ему был всего 21 год.
Меньше всех успели пробыть на фронте двое: 23-летний Дмитрий Сидоров из Заиграевского района и 44-летний Андрей Пичуев из Закаменского района. Обоих мобилизовали 22 сентября, а погибли оба уже спустя две недели — 4 октября. Неизвестно, успели ли они перед отправкой на фронт пройти хоть какое-то обучение.
Большая часть погибших мобилизованных воевала в Донецкой области составе в 5-й танковой и 37-й мотострелковой бригады, меньшая часть попала в 11-ю десантно-штурмовую и 36-ю мотострелковую бригаду. Абсолютное большинство погибло в Донецкой области и лишь 29 — в других регионах, в основном в Курской и Луганской областях. Больше всего жизней мобилизованных из Прибайкалья унесли решающие дни битвы за Бахмут в феврале 2023 года. В них погибло не менее 84 из них.
Для 80 мобилизованных война в Украине стала уже не первым боевым опытом. Почти все они, 69 человек, прошли через войну в Чечне, остальные — через Сирию. Уникальный случай — судьба Станислава Дмитренко из Хоринского района. Перед мобилизацией он уже успел поучаствовать в нынешней войне в Украине. В апреле 2022 года он отправился на фронт в первый раз в качестве добровольца, затем вернулся домой прямо накануне мобилизации. В октябре его мобилизовали и отправили обратно на фронт, где он уже и погиб.
«Селезенка не жизненно-важный орган»
Мобилизованные находятся на фронте уже три года, и срок их службы не ограничен. Власти заявляют о том, что они пробудут там «до достижения целей специальной военной операции». Фактически, есть два легальных способа демобилизоваться — достичь предельного возраста воинской службы в 65 лет или получить тяжелое ранение или болезнь.
Однако ранение должно быть действительно серьезным, иначе после лечения солдата вновь отправят в зону боевых действий. Например, Алексея Купцова из Кабанского района мобилизовали в октябре, а уже в декабре 2022 года он получил минно-взрывные и огнестрельные осколочные ранения, в результате ослеп на один глаз. Но после нескольких операций и лечения в госпитале его полуслепого вернули в строй. Он продолжил служить в военной полиции — патрулировал город Волноваха Донецкой области. В январе 2024 года прямо на посту у него случился инсульт.
Иногда раненых мобилизованных все же действительно отправляют домой, при этом некоторым из них сразу оформляют инвалидность, другим приходится за это бороться. Например, Константин Александров из Иркутского района получил множественные ранения в голову, ноги и живот, а во время операции ему удалили селезенку. Военно-медицинская комиссия присвоила Александрову категорию «частично годен для военной службы» и отправила домой. Дома он попытался оформить инвалидность и получить положенные по закону льготы и выплаты, но получил отказ.
«Врачи сказали, что селезенка не жизненно-важный орган, надо просто кровь раз в месяц проверять. А у него из-за этого сильно упал иммунитет — постоянно болеет простудами, пневмониями. Из-за этого нормально не может работать. Он бурением скважин занимается. Когда воевал — был нужен государству. А как фактически инвалидом стал, так забыли про него», — рассказала «Людям Байкала» мать мобилизованного. У Александрова есть шестилетний сын, и как только комиссия признала мужчину негодным к службе, его лишили компенсации за детский сад. Сейчас он получает от государства только «ветеранские» в размере 5000 рублей.
Одному мобилизованному сделали операцию после публикации «Людей Байкала». Иркутянин Виктор Казаков получил тяжелое ранение руки в феврале 2024 года — после этого он уже не воевал, а проходил лечение в Иркутске. Но командиры не отпустили его домой, а оставили в казарме, в которой он находился с аппаратом Илизарова на руке. Рука начала гнить, а необходимой помощи в казарме он получить не мог. В ответ на жалобы ему угрожали отправкой на фронт. После того, как его историю рассказали «Люди Байкала», сестре мобилизованного позвонил губернатор Игорь Кобзев и пообещал помочь. После этого Казакова отвезли в госпиталь и прооперировали.
Как минимум один мобилизованный покончил с собой. Виктор Петров из Усольского района служил в Луганской области и часто жаловался своей матери на военную полицию. По его словам, его и других мобилизованных часто били за пьянство. «Сын сказал, что его били электрошокером и ментовской палкой, подвешивали за руки к потолку», — рассказала «Людям Байкала» его мать. Во время очередных побоев Петрову сломали три ребра.
После выписки из больницы его поселили в казарму военной полиции, оттуда он позвонил матери и попросил отправить ему деньги на покупку экипировки. На следующий день командир части позвонил матери и сказал, что ее сын повесился. Когда тело сына доставили на родину, матери не разрешили открыть цинковый гроб. Она уверена, что он не покончил с собой, а был убит. Следователи завели дело о доведении до самоубийства, но затем закрыли его.
«Прятался в деревянном ящике под полкой с соленьями»
И все же «Людям Байкала» известен один достоверный случай, когда молодой и здоровый мобилизованный смог вырваться с фронта домой не в отпуск, а насовсем. Это был депутат Думы Ангарска от «Единой России» Денис Ягодзинский. Спустя полгода после мобилизации он вернулся домой в отпуск и объявил, что будет участвовать в выборах в Заксобрание Иркутской области.
Чтобы вести кампанию из офиса, а не из окопа, Ягодзинский, по его словам, просто «заключил контракт с ракетным полком Ангарска». То есть формально он продолжил числиться на военной службе, но по факту переехал домой. Когда же Ягодзинский выиграл выборы, то он и вовсе покончил с армией. Для этого он просто «написал рапорт о приостановке военного контракта в связи с выполнением государственных обязанностей». Других подобных примеров мы не знаем.
Известны случаи, когда мобилизованные предпочитают дальнейшей службе бегство с фронта или сдачу в плен. Однако после возвращения из плена их возвращают обратно на фронт. Например, Дмитрий Петров из Бичурского района попал в плен спустя полгода после мобилизации, еще спустя два месяца его обменяли и он снова оказался на фронте, где и погиб.
Сколько мобилизованных сейчас находится в бегах, неизвестно. Обычно такие случаи становятся публичными уже после поимки беглецов. Так Виталий Петров из Мухоршибирского района спустя четыре месяца на фронте отпросился на похороны мачехи. Вернувшись в часть, он поругался с командиром и без спроса уехал домой. Однако его поймали и отправили в военный госпиталь, так как он жаловался на головные боли. Оттуда Петров снова сбежал.
Он укрывался дома у своей тещи. Когда в дом приехали полицейские, они взломали двери и сломали пол в поисках беглеца. В итоге мужчину отыскали в погребе: он прятался в деревянном ящике под полкой с соленьями. По словам женщины, начальник уголовного розыска стукнул Петрова головой о дверь, а ее ударил в грудь и схватил за волосы. По словам полицейских, женщина угрожала им ножом и кричала, что сидела в тюрьме за убийство, а потом налила кипяток в ковш и плеснула в лицо одному из них. Сама она говорит, что не брала ни нож, ни ковш, а чайник случайно уронила с микроволновки, когда ее тащили за волосы. Обожженного полицейского увезли в больницу. В итоге Петрову за побег с фронта дали шесть лет, а его теще за нанесение травм полицейскому — два.
Впрочем, бывают и такие мобилизованные, которые вернувшись домой по состоянию здоровья, сами вновь подписывают контракт и отправляются на фронт уже добровольно. Так поступил Виктор Хороших из Джидинского района. В феврале 2023 года он получил тяжелое ранение — перфорацию обеих барабанных перепонок. Сразу после этого его демобилизовали. Вернувшись домой, Хороших устроился на авиационный завод в Улан-Удэ сборщиком вертолетов, но через год снова подписал контракт с Минобороны — уже как доброволец. Через пять месяцев он погиб. Ему было 43 года, у него остались жена и пятеро детей.
Всего же как минимум 399 жен мобилизованных стали вдовами, как минимум 828 их детей стали сиротами. В реальности эти цифры могут быть гораздо больше, так как далеко не всегда в некрологах указывают состав семьи погибшего. У 44-летнего Владимира Белокопытова из Баргузинского района сиротами остались шестеро детей. Он погиб в Донецкой области из-за острой коронарной недостаточности. Еще у 19 погибших осталось от четырех до пяти детей.
Все данные о погибших военных из Иркутской области и Бурятии подтверждены и опубликованы в нашем списке. Он составлен из публичных некрологов и информации, которую наши волонтеры собрали на кладбищах. Этот список — далеко не полный, реальное число потерь может быть гораздо выше. Если вы знаете о ком-то, кого нет в нашем списке — сообщите нам через Telegram-бота @LudiBaikalaReportBot.
Изображения созданы с помощью ИИ.