В этом тексте есть описание сцен насилия. Если для вас это неприемлемо, пожалуйста не читайте.
После 24 февраля заключённых стали массово вербовать на войну в Украине — сперва ЧВК «Вагнер», а затем и Минобороны. Больше половины всех погибших заключённых, 186 человек, служили в ЧВК «Вагнер». После полугода службы добровольцы получают президентское помилование — неважно, какое преступление совершил человек и сколько лет ему оставалось сидеть в тюрьме.
Подписать контракт может человек, приговорённый к любому сроку по любой статье, кроме терроризма, диверсии, госизмены, некоторых особо тяжких и половых преступлений. Каких то чётких правил, какое преступление считается тяжёлым, а какое — нет, не существует. Например, на войну так и не отпустили ангарского маньяка Михаила Попкова, виновного в убийстве 79 женщин и полицейского. «Он навсегда изъят из общества» — заявили в ГУ ФСИН после того, как Попков выразил желание подписать контракт добровольца. При этом ничто не помешало отправить на фронт тулунского маньяка Павла Шувалова, получившего 24 года колонии за два изнасилования и два убийства. Следствие предполагало, что он изнасиловал как минимум 27 женщин. Однако из-за наводнения в 2019 году часть архивов была уничтожена и в суде доказать не все преступления не удалось. Шувалов погиб под Луганском — его тело осталось на поле боя.
В 2022 году население колоний по всей России сократилось на 32 тысячи человек, а в 2023-м — ещё на 54 тысячи. Какой процент из них был завербован на войну — неизвестно. Однако снижение числа заключённых стало рекордным с начала века.
Из Иркутской области на войне погибло 197 человек, из Бурятии — 135. Но и заключённых в Бурятии меньше — 3,5 тысячи против 11 тысяч в Иркутской области.
Пытаются сократить длинные сроки
Самое распространённое преступление — убийство. По статьям за убийство или нанесение смертельных побоев, сроки отбывали 107 человек — треть всех погибших добровольцев. Например, Сергей Нюпенко из Аларского района вошёл в чужой дом и обворовал его, но хозяйка проснулась. Он убил ударом ножа женщину и её несовершеннолетнюю дочь, которая пыталась защитить мать. Суд приговорил его к 16 годам колонии строгого режима.
Часто люди пытаются с помощью контракта сократить длинные сроки. Возможно, с этим связано множество добровольцев, осуждённых за убийства. Артём Быков из Куйтунского района получил 16 лет за то, что выстрелами в голову убил незнакомую несовершеннолетнюю девушку и тяжело ранил несовершеннолетнего парня. А Михаил Зубковский из Нижнеудинска задушил знакомую шнуром от утюга, потому что она была должна ему денег — суд приговорил мужчину к 19 годам колонии.
Многие из добровольцев совершали убийства в состоянии алкогольного опьянения. Например, Михаил Юринский из Свирска отбывал шесть лет тюрьмы за то, что в состоянии алкогольного опьянения до смерти забил арматурой своего собутыльника. Он не сказал родным, что вступил в ряды ЧВК «Вагнер». О его смерти супруга с инвалидностью второй группы и трое несовершеннолетних детей узнали из похоронки. После его смерти на финансовую поддержку от соцзащиты и ЧВК «Вагнер» семья смогла сделать ремонт в доме.
Другой доброволец, Ростислав Олейник из Иркутской области, получил 10 лет за то, что поссорился с собутыльником: он пять раз ударил его ножом в спину, а когда нож сломался, взял другой и нанёс ещё десять ударов. После чего он забрал сотовый телефон погибшего и сдал его в ломбард. Некролог Олейнику со словами «Прощайте, герои!» и соболезнования от губернатора Игоря Кобзева опубликовала нижнеудинская газета «Тракт».
Иногда жертвами становились и близкие люди. Так, Анатолий Харитонов из Усть-Кута задушил шнуром от удлинителя свою девушку, а потом изнасиловал её. На суде он утверждал, что это получилось случайно. Его приговорили к десяти годам колонии. 12 лет получил погибший, Виталий Веселков из Нижнеудинска, из ревности убил женщину, с которой жил вместе. Он 60 раз ударил её кочергой, затем множество раз ножом, а после — выстрелил в голову из ружья. В доме в этот момент находился их маленький ребёнок. После гибели на фронте у него также остались несовершеннолетние дети.
Неважно, сколько раз человек сидел в тюрьме
Вторая по распространённости статья — кража. По ней отбывали срок 82 человека. При этом не у всех осужденных были большие сроки. Так, Павел Найсуков из Иркутска получил шесть месяцев колонии за то, что подобрал банковскую карту и снял с неё 2220 рублей. Он записался добровольцем на фронт, с которого уже не вернулся.
Грабёж, то есть открытое хищение чужого имущества с угрозой применения силы, совершили 19 погибших. Например, Ивана Угрюмов из села Турунтаево приговорили к восьми годам за то, что вместе с подельниками он ворвался в пункт отгрузки древесины и отобрал у работников больше миллиона рублей и две бензопилы. А погибший Арсалан Ринчинов из Закаменска получил 2,5 года за то, что отобрал золотые серёжки с рубинами у пожилой женщины с инвалидностью и сдал их в ломбард.
Еще 13 человек совершили разбой — хищение с применением физического насилия. 30-летний Александр Плотников из Кырена сорвал с шеи женщины крестик на серебряной цепочке и отобрал у незнакомца сумку с телефоном и двумя тысячами рублей. За это он получил три года колонии. У погибшего остались жена и двое детей.
Сколько раз человек сидел в тюрьме, вербовщикам неважно. Так, Роман Тимуров оказался на фронте после того, как провёл в заключении в общей сложности 16 лет. Последний срок он получил за то, что вместе с подельниками угонял строительную технику. При нападении они связывали водителей и заливали в их рты спирт — один из их них погиб.
Отбывал наказание на свободе, но решил стать добровольцем
40 человек осудили по статьям, связанным с хранением и распространением наркотиков — среди них есть и люди с зависимостью. Например, Андрей Климов из Мухоршибирского района Бурятии поставлял гашиш в колонию, за что получил шесть лет заключения. В приговоре сказано, что у подсудимого есть «эмоционально-неустойчивые расстройства личности, а также синдром зависимости, вызванный употреблением каннабиоидов [гашиш и марихуана]». Однако это не помешало принять Климова в ЧВК «Вагнер». Там же оказался Сергей Софин из Нижнеудинска, которого арестовали на поле дикорастущей конопли — он собирал её для личного употребления. Суд дал ему 3,5 года колонии. А вот Николай Онищенко из Куйтуна получил за хранение наркотиков три года условно — то есть фактически отбывал своё наказание на свободе, но тоже решил стать добровольцем ЧВК «Вагнер».
Алексей Сапранков из Мальты Усольского района принимал героин в компании своей девушки и друга. Когда героин закончился, у всех троих началась ломка. Сапранков сказал, что займёт денег у знакомого, и отправился к нему домой. Когда он понял, что получить деньги взаймы не получится, Алексей убил знакомого молотком, спрятал труп в подполье, а найденные в доме сто тысяч рублей потратил на наркотики. Суд приговорил его к 16 годам колонии — оттуда он ушёл на фронт.
332 погибших на фронте заключённых, скорее всего, лишь малая часть всех завербованных на войну из колоний. Сколько бывших заключённых вернулись домой и живут сейчас в Иркутской области и Бурятии — неизвестно.
*«Люди Байкала» с начала войны ведут список погибших из Бурятии и Иркутской области. Все фамилии в этом списке собраны по открытым российским источникам. Данные погибших, заключивших контракт в местах лишения свободы, подтверждены по базам ГАС «Правосудие».