В Бурятии за девять лет, которые проанализировали в «Алгоритме Света», вынесли 230 приговоров за убийства женщин, которые совершили мужья, партнёры или родственники. Статистика не отражает полную картину, так как не все приговоры попадают в открытый доступ. Правозащитники говорят, что самое опасное место для женщины в России — это её дом.
Житель Закаменска около суток бил и резал ножом свою жену. Третьего декабря прошлого года семья устроила застолье в арендованной квартире, потом муж уснул. Жена в это время пошла в гости к их общему знакомому. Проснувшись, мужчина отправился искать супругу, а когда нашёл, выволок её из чужой квартиры и стал бить кулаками по голове. Дома муж нанёс жене несколько ударов ножом. Ночью четвёртого декабря женщина умерла. Мужчина сам вызвал скорую, но когда медики и полицейские приехали, не открыл им дверь, так как смывал следы крови с пола и стен. У погибшей осталось трое детей.
Мы не знаем, могла ли эта женщина выйти из квартиры и попросить о помощи. Но очевидно, что если бы ей это удалось, то вариантов, где она могла бы укрыться, немного.
В Улан-Удэ с 2012 года работает фонд «Радость материнства», где поддерживают женщин, попавших в трудную жизненную ситуацию. Для них создан реабилитационный центр «Остров надежды» в посёлке Новая Брянь, где принимают, в том числе, пострадавших от домашнего насилия. Но, как говорит соосновательница проекта «Я СВОБОDA» Мария Ханхунова, это место нельзя назвать безопасным, потому что агрессор может легко найти адрес центра и начать преследовать жертву. В столице республики также есть центр для бездомных «Шанс»: там можно переночевать, но утром придётся уйти.
«Нам необходим хотя бы один шелтер, где женщины смогут спастись от побоев, перевести дух и прийти в себя без страха, что их вычислят, — говорит Мария. — Но это властям, думаю, невыгодно. Нет шелтера, нет обращений — значит нет проблемы».
По словам Марии Ханхуновой, в Бурятии есть своя специфика темы домашнего насилия. В республике сильны родственные связи: традиционно женщину, которую бьёт муж и ей некуда уйти, к себе забирают родители или другие родственники. На это есть и другая причина: привычнее решить вопрос внутри семьи, чем допустить, чтобы об этом узнали посторонние, отмечает Мария.
Она говорит, что проблема домашнего насилия часто обесценивается, особенно если женщину не бьют прямо кулаком в лицо, а, например, оскорбляют, толкают, лишают денег на самое необходимое, не дают выйти из дома. Пострадавшим не только от физического, но и психологического, экономического насилия тоже нужна помощь специалистов.
«У нас в республике нет не только шелтера, но даже банальной доступной психологической помощи вроде линии доверия, — считает Мария. — Можно обратиться к психотерапевту в психоневрологический диспансер или в поликлинику, но туда просто так не попадёшь, очереди придётся ждать две недели. Поэтому женщины, у которых проблемы в семье, нередко обращаются в дацан к ламе. Он не предложит конкретных решений для выхода из ситуации, зато выслушает, и от этого вроде становится легче».
Мария Ханхунова рассказывает, что несколько лет проект «Я СВОБОDA» организовывал в Улан-Удэ группы поддержки для женщин. Участницы, пережившие домашнее насилие, делились с другими своими историями и опытом, как спасались от агрессоров. Группы курировала психолог, которая проводила бесплатные консультации. В этом году таких встреч, скорее всего, не будет, поскольку у проекта нет денег на аренду помещения и оплату работы специалиста.
«Сейчас со всех сторон слышишь: „абьюз-абьюз“, — отмечает Мария. — Из этого можно сделать вывод, что проблема домашнего насилия в Бурятии стоит очень остро. Уверена, что последствия „спецоперации“ приведут к всплеску уровня агрессии в семьях. Вернувшиеся солдаты с покалеченной психикой продолжат „воевать“ со своими жёнами. Пока не могу сказать, что в прошлом году обращений от пострадавших от побоев женщин стало намного больше. Мне кажется, что пока не набралась некая критическая масса. Всё ещё, к сожалению, впереди».
Иллюстрация на обложке: изображение сгенерировано искусственным интеллектом.