Семья 40-летнего военного из Бурятии Алексея Сергиенко не может похоронить его в родном Багдарине рядом с матерью. Глава поселка Усть-Баргузин Светлана Кривогорницына, которая незадолго до смерти стала его женой, не отдает тело и настаивает, чтобы прощание с ним прошло в ее поселке. Родные погибшего утверждают, что она прожила с Алексеем всего несколько недель, а сам он до знакомства со Светланой не собирался идти на войну.
По словам сестры погибшего Ольги Чернышовой, о браке ее брата с 55-летней главой Усть-Баргузина никто из родных не знал. Последние 15 лет Алексей жил в Ростове-на-Дону, с Кривогорницыной он познакомился весной 2025 года, когда развозил посылки российским военным в оккупированном Мариуполе.
Вернувшись из Мариуполя, Алексей сказал родным, что волонтерам якобы выдают «путевки на Байкал», и что он собирается поехать. Сестра вспоминает, что тогда ей показалось это странным:
«Я подумала, что это бред, какие путевки, если деньги собирают на помощь бойцам. Он говорил, что едет просто отдохнуть и потом поедет к маминой могиле. Хотел побывать дома, не был там пятнадцать лет», — рассказала Чернышова.
По ее словам, Кривогорницына настойчиво звала Алексея к себе в Усть-Баргузин, а потом купила ему билеты на поезд. Уже в мае глава поселка оформила мужчине временную прописку у себя в доме, а 16 июня они поженились. В тот же день Алексей подписал контракт с Минобороны и отправился на войну уже в качестве военнослужащего.
«Он был волонтером, не собирался на фронт. Его отговаривали. Женщины, которые с ним работали, говорили: „Леша, зачем тебе туда идти? Ты и здесь делаешь гораздо больше“. А он потом сказал: „Все равно меня заберут. Все равно будет мобилизация“. Говорил, что на глав районов передают количество [добровольцев], которых надо отправить на фронт.
А тут у нее под крылом появился мужчина. Как это будет выглядеть? Да народ ее заклюет. <…> Он был как зомбированный человек. Он мне потом сказал, что она приглашала шаманку, которая сказала, что все будет хорошо, ты вернешься домой», — говорит Ольга. Через четыре месяца ее брат погиб на фронте.
Когда семья приехала в центр опознания в Ростове-на-Дону, им сообщили, что распоряжаться телом Алексея может только «законная жена». По словам родных, Кривогорницына отказывается передать тело и настаивает, чтобы церемония прощания прошла в Усть-Баргузине, где у мужчины не было ни друзей, ни знакомых. Родственникам же глава поселка предлагает забрать тело «потом», но семья Алексея ее словам не верит.
«Что это, если не фикция? Если ты кричишь на каждом углу, что это мой любимый человек, если даешь ему временную прописку всего на три месяца — то есть ты его ждала уже через три месяца в ящике? Любящая женщина никогда в жизни не отпустит своего любимого человека, ни за что. Я уверена, что это все для того, чтобы получить выплаты», — возмущается сестра Алексея.
Она добавляет, что саму семью деньги не интересуют, они лишь хотят, чтобы брата похоронили в родном Багдарине, рядом с матерью.
Сегодня вечером сестра Алексея вылетает в Улан-Удэ, чтобы подать заявление в прокуратуру и добиться приостановки похорон. Она говорит, что готова дойти до мирового суда, чтобы доказать фиктивность брака.
Сама Кривогорницына опубликовала в своих соцсетях пост, где попросила жителей «не лезть в ее личную жизнь» и заявила, что все выплаты от смерти Алексея «пойдут в благотворительные фонды».
Одна из жительниц Усть-Баргузина рассказала ЛБ, что похожая история уже случалась в жизни Кривогорницыной. По ее словам, у главы поселка раньше был молодой муж по имени Анатолий, который тоже ушел на войну в Украину. Там он получил ранение, а Кривогорницына вскоре купила себе машину, сказав, что на «выплаты по ранению». С тех пор мужчину в поселке больше никто не видел.
На фото: Светлана Кривогорницына с сыном (соцсети), Алексей Сергиенко (предоставлено родственниками)